Обжалование решений третейских судов

Третейские суды, прежде всего предназначенные для разбирательства экономических и предпринимательских споров, призваны осуществлять судебную защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав (что впервые было прямо установлено в п. 1 ст. 11 нового Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ)) и тем самым содействовать развитию современного имущественного оборота.

Федеральный закон от 24 июля 2002 г. «О третейских судах в Российской Федерации» (далее – Закон о третейских судах) является органической составной частью новейшего законодательства, оформляющего судебную реформу России.

Согласно ст. 2 Закона о третейских судах третейским судом является постоянно действующий третейский суд или третейский суд, образованный сторонами для решения конкретного спора (далее – третейский суд для разрешения конкретного спора). Третейские суды (арбитражи) не входят в государственную судебную систему и не могут осуществлять правосудие, являющееся прерогативой государственных судов.

Тот или иной спор может стать предметом разбирательства в третейском суде лишь при наличии соглашения о том самих спорящих сторон. В этом его принципиальное отличие от государственного суда, создаваемого публичной властью в порядке, установленном законодательством о судоустройстве: компетенция этого суда определена процессуальным законом и не зависит от усмотрения сторон рассматриваемых в нем споров.

Как было указано выше, третейские суды не являются частью судебной системы Российской Федерации. Вместе с тем третейский суд (арбитраж) является органом, уполномоченным на разрешение спора, вытекающего из гражданских правоотношений, то есть судебным органом, который, как и государственный суд, независим от исполнительной власти и разрешает дела в соответствии со специальной процедурой.

Многие проблемы деятельности третейских судов имеют не юридический характер, а находятся в социально-экономической и психологической плоскости. С решением проблем законодательного урегулирования процедур третейского судопроизводства вопросы институционализации и распространения арбитражей как способов разрешения правовых споров, конкурирующих с государственным правосудием, отнюдь не уходят в прошлое. К сожалению, российские традиции таковы, что слово законодателя не играет решающую роль в укоренении того или иного социального или юридического института. Именно поэтому для российских юристов характерно скептическое отношение к третейскому судопроизводству как альтернативе государственным судам. Как практические работники, занимающиеся третейским разбирательством, так и теоретики третейского судопроизводства выражают сомнения в эффективности этого способа разрешения правовых споров на сегодняшний день.

Этими, а также многими другими факторами дискредитируется вся деятельность третейских судов. Так, третейские суды иногда служат довольно действенным инструментом обхода правовых норм, позволяя организаторам подобных схем достигать неправовых целей (что было бы затруднительно при рассмотрении дела в государственном суде).

Как уже было отмечено, для передачи спора на рассмотрение в арбитраж между сторонами должно быть заключено третейское соглашение. Практика показывает, что наиболее часто такое соглашение о передаче спора на рассмотрение российского третейского суда встречается в отношениях между участниками различных холдинговых структур. В частности, наличие третейского суда при холдинговой структуре позволяет доминирующей компании контролировать и пресекать любые проявления воли участников таких холдингов, не соответствующие воле доминирующей компании. Довольно часто такая компания оказывает прямое давление на участников холдинга с целью заключения ими соответствующего соглашения. В современных реалиях рассчитывать на справедливое судебное разбирательство в третейском суде, созданном при таком холдинге, было бы очень наивно. В связи с этим крайне актуальными являются методы борьбы с неправосудными решениями третейских судов.

 С принятием Закона о третейских судах был усилен государственный контроль за решениями третейских судов в случае возникновения конфликта между участниками третейского соглашения. В то же время, руководствуясь принципом свободы экономической деятельности, законодатель сознательно ограничил возможность государственного вмешательства в деятельность третейских судов по рассмотрению соответствующих споров.

Данные ограничения воплощены в нормах Арбитражного процессуального кодекса РФ и Закона о третейских судах и проявляются как при оспаривании решения третейского суда в арбитражном суде, так и на стадии выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Среди этих ограничений – недействительность третейского соглашения, выход третейского суда за пределы третейского соглашения, превышение третейским судом своей компетенции, нарушение порядка третейского разбирательства и нарушение основополагающих принципов российского права.

Итак, добиться нейтрализации решения третейского суда можно путем оспаривания решения третейского суда и на стадии рассмотрения арбитражным судом заявления взыскателя о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. В то же время из статьи 40 Закона о третейских судах следует, что в случае, если третейское соглашение предусматривает окончательность решения третейского суда, добиться отмены решения третейского суда невозможно. В такой ситуации единственным способом добиться правосудного судебного акта можно на стадии рассмотрения арбитражным судом заявления взыскателя на принудительное исполнение решения третейского суда.

При этом согласно п. 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 г. № 96 нарушения, допущенные при рассмотрении дела третейским судом и являющиеся основаниями для отмены решения, могут быть обнаружены на стадии выдачи исполнительного листа. Данные основания аналогичны основаниям для отмены арбитражным судом решения третейского суда.

Рассмотрим каждое из этих оснований более подробно.

 Касательно случаев недействительности третейского соглашения

 Арбитражный суд выносит определение об отказе в выдаче исполнительного листа, если третейское соглашение является недействительным, в том числе по основаниям, предусмотренным статьей 7 Закон о третейских судах.

Условия действительности третейского соглашения выражаются в следующих правилах.

1. На рассмотрение третейского суда может быть передан спор, вытекающий только из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом (п. 2 ст. 1 Закона о третейских судах). Иными словами, административный либо иной публичный спор не может быть предметом третейского разбирательства.

Из приведенной нормы также следует, что в федеральном законодательстве могут быть установлены исключения из полномочий третейского суда на рассмотрение споров, вытекающих из гражданских правоотношений. В частности, эти ограничения касаются случаев рассмотрения споров, относящихся к исключительной компетенции арбитражного суда ввиду их особой публичной значимости.

2. Третейское соглашение может быть заключено сторонами в отношении всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между сторонами в связи с каким-либо конкретным правоотношением (п. 2 ст. 5 Закона о третейских судах)

Судебная практика свидетельствует о том, при доказывании наличия соответствующего основания стороны довольно часто указывают, что в третейском соглашении не содержится указание на конкретное договорное обязательство.

В то же время, как указывается, например, в Определении ВАС РФ от 28 февраля 2007 г. N 1350/07 об отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ, формулировку «конкретное правоотношение» следует понимать не как конкретное договорное обязательство, а как конкретное основание возникновения гражданских правоотношений.

Основания возникновения гражданских правоотношений установлены в статье 8 ГК РФ. Если третейское соглашение не содержит указание на конкретные правоотношения, из которых возникают спорные правоотношения сторон, то данный спор не может быть передан на рассмотрение третейского суда. Например, если третейским соглашением предусмотрено, что на рассмотрение арбитража передаются споры, связанные с заключением, исполнением либо оспариванием определенного договора, то спор, связанный с неосновательным обогащением (пусть даже в рамках предмета регулирования данного договора), не может быть передан на рассмотрение третейского суда.

3. Третейское соглашение должно соответствовать установленной законом форме и содержанию (ст. 7 Закона о третейских судах)

Согласно п. 1 ст. 7 Закона о третейских судах третейское соглашение заключается в письменной форме. Такое соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в документе, подписанном сторонами, либо заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу или с использованием других средств электронной или иной связи, обеспечивающих фиксацию такого соглашения. Ссылка в договоре на документ, содержащий условие о передаче спора на разрешение третейского суда, является третейским соглашением при условии, что договор заключен в письменной форме и данная ссылка такова, что делает третейское соглашение частью договора.

При несоблюдении указанных правил третейское соглашение считается незаключенным.

Третейское соглашение может быть заключено в форме самостоятельного соглашения либо содержаться в условиях конкретного договорного обязательства (третейская оговорка). При этом формулировка третейского соглашения должна исключать возможность альтернативной подсудности, то есть возможность передачи спора на рассмотрение как арбитражного суда, так и третейского.

Третейское соглашение может быть оспорено также и по общим основаниям признания сделки недействительной, которые предусмотрены в ГК РФ (§2 главы 9). В то же время следует учитывать, что признание недействительной сделки, содержащей третейскую оговорку, само по себе не влечет недействительность третейской оговорки (п. 1 ст. 17 Закона о третейских судах).

Таким образом, случаи применения данной нормы достаточно разнообразны и зависят от обстоятельств конкретного дела.

 Касательно случаев, когда решение третейского суда принято по спору, не предусмотренному третейским соглашением или не подпадающему под его условия, либо содержит постановления по вопросам, выходящим за пределы третейского соглашения

 Эта норма подлежит применению в случае, если при вынесении решения третейский суд вышел за пределы своей компетенции, объем которой производен от объема третейского соглашения, и разрешил спор, подведомственный другому юрисдикционному органу.

Соответствующие основания не являются типичными, а устанавливаются индивидуально в каждом конкретном деле.

Если в решении третейского суда содержатся выводы как по вопросам, охватываемым действительным арбитражным соглашением, то и по вопросам, выходящим за его пределы, арбитражный суд может отменить лишь ту часть решения третейского суда, которая содержит постановления по вопросам, в отношении которых сторонами не достигнуто соглашение о передаче на рассмотрение третейского суда либо которые вообще не могут быть предметом третейского разбирательства в соответствии с ч. 2 ст. 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации».

 Касательно случаев, когда состав третейского суда или процедура третейского разбирательства не соответствовали соглашению сторон или положениям ст. ст. 8, 10, 11 или 19 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»

 Данные основания также устанавливаются в каждом конкретном деле с учетом его особенностей.

Нормы статей 8 и 11 Закона о третейских судах распространяется на случаи, когда третейский судья, рассматривающий дело, не соответствует требованиям, предъявляемым к нему законом. В частности, согласно п. 24 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 г. № 96 арбитражный суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что арбитр прямо или косвенно был заинтересован в исходе дела.

Статьи 10 и 19 Закона о третейских судах распространяются на случаи нарушения порядка формирования третейского суда и нарушения правил третейского разбирательства соответственно.

 Касательно нарушения основополагающих принципов российского права

 С точки зрения правоприменения, это самое сложное основание. Обусловлена эта сложность тем, что разрешение любого дела осуществляется судами путем определения характера спорного правоотношения, установления обстоятельств имеющих значение для данного дела, а также применения правовых норм, подлежащих применению в этом деле. Именно на стадии применения правовых норм и выражается компетентность судьи, рассматривающего дела. На этой же стадии происходят и злоупотребления, целью которых, как уже было отмечено, является обход правовых норм.

В то же время согласно п. 1 ст. 46 Закона о третейских судах при оспаривании решения третейского суда и при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа компетентный суд не вправе исследовать обстоятельства, установленные третейским судом, либо пересматривать решение третейского суда по существу. Как следует из п. 20 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 г. № 96, арбитражный суд не вправе осуществлять оценку правильности применения третейским судом норм материального права, исследование доказательств, являвшихся предметом рассмотрения в третейском суде, так как эти действия направлены на пересмотр решения третейского суда по существу и переоценку обстоятельств дела, установленных третейским судом.

При этом законодатель установил, что одним из оснований для отмены решения третейского суда и для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда является нарушение основополагающих принципов российского права.

Подобная крайне «непрактическая» формулировка правовой нормы, с учетом разъяснений, содержащихся в приведенном информационном письме Президиума ВАС РФ, позволяет арбитражному суду при рассмотрении дела занять любую «удобную» позицию по отношению к решению третейского суда. А это делает любое соответствующее судебное разбирательство практически непредсказуемым.

По сути, абсолютно любое решение третейского суда можно оценить с любой удобной позиции. Так, можно утверждать, что неправильное применение правовой нормы нарушает принцип законности, который, безусловно, является основополагающим принципом российского права. А с другой стороны, можно утверждать, что арбитражный суд не вправе проверять правильность применения норм материального права и поэтому подобный вывод суда является неправомерным.

Анализ судебной практики также свидетельствует об отсутствии определенности в понимании судами случаев нарушения основополагающих принципов российского права и полную своевольность в применении судами данной нормы.

Вместе с тем конституционные принципы проникают в отраслевое законодательство, конкретизируются в нем. В частности, общепризнанным в юридической науке признается тот факт, что принцип законности является общеправовым принципом и действует во всех без исключения отраслях права. При этом данный принцип находит свое воплощение как в нормах материального права, так и в процессуальных нормах.

В Законе о третейских судах действие принципа законности в третейском разбирательстве установлено в ст. 18. Согласно этой статье третейское разбирательство осуществляется на основе принципов законности, конфиденциальности, независимости и беспристрастности третейских судей, диспозитивности, состязательности и равноправия сторон. А в соответствии с п. 1 ст. 6 Закона о третейских судах принцип законности выражается в том, что третейский суд разрешает споры на основании Конституции РФ, федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных указов Президента РФ и постановлений Правительства РФ, нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, нормативных правовых актов субъектов Федерации и органов местного самоуправления, международных договоров РФ и иных нормативных правовых актов, действующих на территории Российской Федерации.

Принцип законности выражен также в материальных нормах гражданского законодательства. Соблюдение этого принципа предполагает возможным отчуждать имущество по действительным сделкам, соответствующим обязательным для сторон правилам, установленным законом или иными правовыми актами.

Для констатации ничтожности сделки самостоятельного решения суда не требуется (п. 1 ст. 166 ГК РФ). В этой связи в случае, если при оспаривании решения третейского суда или при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа заинтересованной стороной будет доказана, например, ничтожность сделки, содержащей третейскую оговорку, суд, руководствуясь рассматриваемым основанием, должен будет отменить решение третейского суда либо отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Доказывание наличия оснований для отмены решения третейского суда и для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда (в особенности по основанию нарушения основополагающих принципов российского права) сопряжено с необходимостью глубокого знания правовых норм в различных отраслях российского права, навыками грамотного анализа судебной практики и знанием правовой доктрины.

В этой связи полагаем очевидным, что в каждом конкретном случае успех судебного разбирательства зависит от уровня квалификации специалистов, представляющих правовую позицию доверителя. Они должны обеспечить надлежащее качество представляемых суду доказательств, грамотно использовать процессуальные инструменты доказывания, представить суду обоснованную правовую позицию и в ходе судебного разбирательства грамотно донести ее до судей.